17.03.2021 г.
Полным ходом идут репетиции нового спектакля "Иванов". Над пьесой Антона Павловича Чехова работает режиссер Григорий Лифанов, уже знакомый нам по спектаклям «Преступление и наказание», «Фабричная девчонка», «Мнимый больной» Премьера состоится 27 марта - в Международный день театра!
– Григорий Алексеевич, почему Вы выбрали именно эту чеховскую пьесу?
– Это название для меня очень важное. Каждый человек в жизни переживает разные этапы эмоционального выгорания, принятия каких-то важных жизненных решений… Иванов кричит: «Мне 35 лет!..» Но мы кричим и в 40, и в 45, и в 50… На каком-то этапе своей жизни мы начинаем подводить итоги, и почти всегда недовольны этим итогами… Этот спектакль – такой вот мой крик, очень личный... И я благодарен театру за то, что он мне дает возможность – через артистов, через текст пьесы сказать то, что мне остро необходимо.
На первых репетициях мы много говорили с актерами на эти темы, и я вижу, что их это тоже волнует. Это такая пульсирующая боль…
Дело еще и в том, что сейчас, во время пандемии, в этот очень сложный период, мы все как-то выбиты из колеи: все то, чем мы жили, какие-то наши ориентиры стали не нужны, не важны… Наверное, мы сейчас больше задумываемся о смысле жизни и чаще начинаем жить сегодняшним днем, не задумываясь о будущем. И от этого возникающие проблемы мы воспринимаем более драматично, или даже трагично… Поэтому, мне кажется современному человеку искания Иванова близки и понятны.
– Для Вас главный герой – ИвАнов или, как иногда решают режиссеры, ИванОв?
– Известно, что Чехов начинал писать про Ивана Ивановича Иванова. Это была история про абсолютно обыкновенного человека, человека из толпы, человека, который незаметен, но живет среди нас. Но, в конечном счете, Антон Павлович исправил ударение в фамилии своего героя – он становится ИвАновым. И, мне кажется, в этом заключен очень большой смысл – наверное, мы должны внимательнее и бережнее относиться к тем, кто нас окружает. Нередко мы не замечаем вокруг себя людей – с их проблемами, тревогами… Мы каждый день ходим по одной и той же улице, видим одни и те же фонари, одни и те же деревья, одни и те же здания. Мы замечаем не людей, а лишь их силуэты. Но за каждым этим силуэтом есть объём, за каждой такой «фанерной фигурой» кроются и большие трагедии, и большое-большое счастье! Эта чеховская мысль тоже очень важна сегодня – мы сейчас страшно разобщены, мы живем в эпоху полного равнодушия друг другу. Работая над пьесой, мы понимаем, насколько все герои завязаны в клубок отношений, насколько все они взаимозависимы и насколько при этом нужны друг другу.
В любой хорошей драматургии, а у Чехова – особенно, не бывает однозначно плохих людей. У каждого из нас есть свои убеждения, свои мотивы, когда человек совершает тот или иной, хороший или дурной поступок, и у него для этого есть все основания. У каждого есть свои цели, свои задачи, и они не всегда совпадают с целями и задачами окружающих. От этого кому-то мы наносим обиды, оскорбления…
– Как были выбраны на роли актеры?
– Я смотрю в глаза человеку и вижу, что мы с ним на одной волне, что у него, наверное, те же болевые точки, те же рефлексии. Я говорю сейчас о Николае Рихтере – Иванове. Мне показалось, что мы с ним «одной группы крови». Когда мы работали над спектаклем «Мнимый больной» Мольера, у него была вроде бы такая весёлая роль. И сам Коля достаточно лёгкий в общении человек… Но вот мне запомнились почему-то его глаза – в них читалась какая-то боль, тоска… Он человек достаточно закрытый и не всем рассказывает о том, что у него там внутри происходит, какие сдвиги тектонические…
Мне очень важны, конечно же, Анна Петровна и Шурочка. С Анной Петровной – Олесей Шибко мы работали уже достаточно плотно, она была занята во всех моих спектаклях здесь. А вот девочки, выбранные на роли Саши – Даша Филиппова и Аня Коренько – для меня это, в общем, такой «дорогой рояль», ключ от которого пока потерян… Я их не знаю. И тем интереснее мне будет вместе с Ивановым делать открытия: что такое Шурочка? насколько она прекрасный человек? насколько её мотивы безукоризненны или, напротив, всё-таки эгоистичны?.. И не случается ли страшный финал спектакля из-за этого прекрасного человечка?.. Будем разбираться, отталкиваться от характеров этих актрис.
– Что для Вас принципиально важно в работе над этим спектаклем?
– Иванов ищет выход и не может его найти… Так бывает, когда человека загоняют в угол… Сколько людей, столько и выводов будет в конце спектакля – то есть каждый примет для себя решение, почему герой поступил именно так, а не иначе, кто виноват… Единственное, чего я бы не хотел, – это однозначности, чтобы все 700 зрителей вышли и сказали: «Финал такой, потому что…» И дальше идёт формулировка, подобная известным клише: «Катерина – луч света в тёмном царстве», «лишние люди» или ещё что-то… Для меня очень важно, чтобы не было равнодушных людей, выходящих из зала – пусть даже у них будут диаметрально противоположные точки зрения. Но при этом, чтобы всё равно там что-то осталось внутри у них… Очень боюсь «холодного носа» в конце спектакля.
– В какой стилистике Вы решаете этот спектакль – классической или современной?
– Я очень хочу, чтобы интонация звучала современная, а манера всё-таки оставалась классической. Я считаю, что Чехову претит перенос в какое-то другое исследовательское пространство. Не представляю я его героев в современных джинсах, в современных декорациях… Сейчас молодые режиссеры увлечены переносами чеховских пьес в новые места действия, но это, на мой взгляд, ничего не даёт, по большому счёту, никаких новых смыслов. Я не скажу, что это издевательство над драматургией, нет! Может так быть? Может! Но зачем?.. Если уж написал так Чехов, а вы берете его произведение, давайте сделаем попытку хотя бы понять то время, то эпоху, те взаимоотношения… Если мы переносим все в современные обстоятельства, тогда давайте будем честными до конца: почему тогда нет мобильных телефонов? почему герои не могут позвонить и сказать: «Я задержусь!» или «Я еду к тебе»?.. Это бы многое изменило в сюжете!.. Но это будет совсем другая история!
Я только что выпустил «Бесов» в Севастопольском театре – не могу сказать, что я их не осовременил: там и костюмы не времен Достоевского, и манера режиссерская совсем другая. Я, как режиссер, попробовал себя в этом ключе, я этого не боюсь… Но вот есть авторы, который, на мой взгляд, сопротивляются подобным вещам… И пьеса «Иванов» для меня – как раз тот самый случай. Поэтому я хочу решать её в манере того времени, исследовать ту эпоху, но при этом искать интонацию, когда современный зритель не «утонет» в красивых фразах, в красивых платьях, красивых видах, а всё-таки сможет вот почувствовать тот нерв, который в этой пьесе есть…
Елена Попова.
На фото Булата Гайнетдинова:
режиссер Григорий Лифанов;
моменты репетиции - Николай Рихтер (Ивавнов), Григорий Николаев (Лебедев)
Мы хотим, чтобы визит в театр был для вас приятным событием! Обращаем ваше внимание, что Федеральная программа «Пушкинская карта» адресована гражданам России с 14 до 22 лет.
Каждый билет, приобретенный по ней, является именным.
Передача именного билета третьим лицам запрещена Правилами Программы и может привести к прекращению участия гражданина в Программе.
Театр оставляет за собой право отказать в посещении зрителям, незаконно воспользовавшихся чужим именным билетом, приобретенным по Пушкинской карте.
Возврат билетов в день мероприятия невозможен! Денежные средства в этом случае не возвращаются!
Убедительно просим вас соблюдать Правила Программы «Пушкинская карта»!